В начале Второй мировой войны на Западном фронте установилось относительное затишье, продолжавшееся с 3 сентября 1939 года по 10 мая 1940-го. «Странная война» — так назвал этот период французский журналист Ролан Доржелес. В английской и американской прессе фигурировало другое наименование — «фальшивая война».
Противники отсиживались за мощными оборонительными сооружениями (линией Мажино и линией Зигфрида), построенными на франко-немецкой границе и вяло обстреливали друг друга, не предпринимая активных боевых действий.
Между тем, совместные, как военные, так и экономические потенциалы Великобритании и Франции, на тот момент значительно превышали аналогичные возможности Германии. Но у союзников была своя логика, сыгравшая с ними злую шутку.
Британцы и французы надеялись на мощь своих военно-морских сил, полагая, что морская экономическая блокада вынудит Гитлера просить мира уже через несколько месяцев. Сухопутное наступление представлялось им неразумной тратой военных ресурсов и неоправданными потерями. Кровавые столкновения Первой мировой ещё были свежи в памяти. Расчет делался и на тот факт, что в 1918 году немцы проиграли из-за экономического истощения, несмотря на наличие огромных оккупированных территорий, которых в 1939-ом ещё не было.
Таким образом, Франция и Великобритания намеревались одержать победу «малой кровью», за счет подавляющего превосходства своей ресурсной базы. Насколько просчитались франко-британские стратеги, стало очевидно в конце весны 1940-го.
«Странное» поведение немецких войск на линии соприкосновения выглядело более очевидным. Германия уже вела боевые действия в Польше, Дании и Норвегии. Открытие «второго фронта» не входило в планы Гитлера. А экономической блокады он особо и не боялся. В этом плане, разведка союзников сработала на «двойку». В Германии был создан достаточный запас необходимого сырья и, практически с нуля, построена целая индустрия импортозамещения. Кстати, не без помощи СССР. Экономика «третьего рейха» уже была переведена на военные рельсы, ещё до вторжения в Польшу.
Со всех сторон, «странная война» была на руку Германии. Вот только во Франции и Великобритании этого не понимали. Ошибки в стратегическом планировании привели к гораздо большим потерям.
Один из американских журналистов так описывал фронтовые события того времени:
Полное спокойствие меня, в крайней степени, удивило. В поле зрения французских артиллеристов, на другой стороне Рейна, наблюдались немецкие эшелоны с боеприпасами. Они беспрепятственно проходили своими маршрутами. Бомбардировщики пролетали над действующими заводами, но бомб не сбрасывали. Это как? Беспокоить противника запрещено?
Немцы действовали аналогичным образом. Спокойствие на сухопутном фронте усыпило бдительность командования англо-французской коалиции.
Разобравшись с делами на востоке и севере, Гитлер закончил и стратегическую паузу на западе. В начале мая 1940-го, немецкие войска, без особых проблем, заняли Бельгию, Голландию и Люксембург. Неприступную линию «Мажино», они просто обошли. Англо-французская армия оказалась запертой в Дюнкерке, откуда спешно эвакуировалась на британский остров.
Какие были при этом потери? Да просто фантастические, в сравнении с теми, которые возникли бы при штурме «линии Зигфрида». Франция перестала существовать, как самостоятельное государство. В Париже развивался немецкий флаг. Бельгия и Голландия стали такими же жертвами. С учетом того, что в Испании и Италии правили лояльные Германии Франко и Муссолини, нацисты получили в свое распоряжение всю Европу, с её огромным экономическим потенциалом.
«Странная война» аукнулась союзникам по «антигитлеровской коалиции», когда им пришлось начинать всё сначала, при организации десантной операции в Нормандии и дальнейших тяжелейших боях.
Победа все-таки пришла. Но какой ценой! За нерешительность Франции и Великобритании в 1939 году пришлось расплачиваться как им самим, так и всему миру.
Современным политикам следовало бы хорошо усвоить исторический урок «Странной войны». К сожалению, этого не происходит и все снова повторяется. Вспоминается крылатая фраза Черномырдина: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».